| |
Настоящее исследование посвящено анализу исторической терминологии византийских хронистов как ключа к пониманию менталитета эпохи. В работе доказывается, что понятийный аппарат, используемый авторами хроник (такими как Прокопий Кесарийский, Феофан Исповедник, Никита Хониат и др.), не просто описывал события, но и формировал картину мира, отражая глубинные идеологические, религиозные и социальные установки византийского общества. Основное внимание уделяется тому, как терминология, унаследованная от античности (например, "варвар", "полис", "тирания") и обогащенная новыми христианскими концептами ("еретик", "правоверие", "божественное провидение"), трансформировалась, наполняясь специфическими смыслами, обусловленными политическими реалиями, богословскими спорами и сакрализацией власти. Через детальный анализ лексики, связанной с ключевыми аспектами византийской жизни – императорской властью ("басилевс", "автократор"), восприятием внешнего мира ("варвары", "латиняне", "еретики"), религиозной практикой, социальной структурой ("динаты", "стратиоты") и дипломатией, – автор выявляет тесную взаимосвязь между языком и ментальными структурами. Методология исследования основана на сопоставительном анализе терминов в широком корпусе византийских хроник. Результаты демонстрируют, что термины служили не только инструментом описания, но и мощным средством идеологической легитимации власти, формирования имперской идентичности и проведения границ между "своими" и "чужими". Показано, как религиозные понятия пронизывали все сферы, включая политику, экономику и военное дело, превращая историческое повествование в своего рода богословско-политический нарратив. Особое значение имела риторика, заимствованная из античных образцов, но подчиненная задачам христианской монархии, что создавало уникальный гибридный понятийный аппарат. Анализ терминов, описывающих внутренние конфликты, династические смены, чудеса и повседневные практики, выявляет восприятие истории как арены действия Божественного промысла, где успех или поражение трактовались как следствие благочестия или греховности. Основной вывод работы заключается в том, что историческая терминология византийских хронистов является прямым и неотъемлемым отражением менталитета эпохи. Каждый значимый термин нес в себе мощную символическую нагрузку, а выбор лексики диктовался не только традицией, но и актуальными идейно-политическими задачами. Изучение этого понятийного аппарата позволяет реконструировать скрытые модели восприятия действительности, иерархию ценностей, специфику имперского самосознания и глубинное единство религиозного и светского начал в византийской культуре, выходя за рамки простой фиксации событий к пониманию мировоззренческих основ Византии.
Ключевые слова:византийские хронисты, историческая терминология, менталитет эпохи, концептуальный аппарат, религиозно-политические понятия.
|
ПРАВОВАЯ
ИНФОРМАЦИЯ:
